Исход предсказан
— Еще год назад предстоящее 70-летие Победы мыслилось главным событием 2015-го.
Но новости одного только января немало удручали. И будет вдвойне обидно, если все происходящее затенит знаковую дату. До нее осталось-то чуть больше ста дней.
Слова, которые 9 мая прозвучат с трибун, в основном предсказуемы — упаси Боже, никому не в упрек — просто рамки жанра не перепрыгнешь. Чему удивляться, если даже исход самой войны был спрогнозирован. Довоенный дневник Левы Федотова — знаменитый, но не единственный пример такого рода.
Последующая мифологизация — одно из неизбежных зол, которое оставило после себя мостовую из поломанных судеб, принесенных в жертву умышленной трактовке. Разве история Григория Булатова не из этого ряда?..
Надо отдать должное германской военной машине: она не только оборонные укрепления строила с огромным запасом прочности, ее «послепобедные» стратегии до сих пор не устарели.
Чего стоит пояснение к плану «Барбаросса»: успех не будет полным, если покоренную страну не разделить на несколько обособленных государств.
Отказываемся верить
Проще всего смотреть на войну со «страшного края». Цифры там настолько запредельные, что в них можно и не верить. Количество погибших на Синявинских высотах по самым сдержанным оценкам — около десяти бойцов на квадратный метр. Или продолжительность жизни пехотинца в атаке по самым оптимистичным выкладкам — считанные минуты. Каждый может проверить, легко ли прожить рабочую неделю на ежедневном 250-граммовом (как было в Ленинграде) или 600-граммовом (как в Кирове) хлебном пайке тылового рабочего.
Что в ответ?
В июне 41-го «не поддаться на провокации» — была задача небольшой части соотечественников. Тех, кто служил на границе и вблизи. Сегодня информационные технологии превратили всех нас в мишени для подстрекательств. Сознавать это, мягко говоря, невесело.
Один ветеран войны, вспоминая конец 40-х, с улыбкой обрисовал мне свою комнату, которая вмещала лишь кровать и шкаф, ставить стол было уже физически некуда. Там они с супругой прожили несколько лет, обедали на командировочном чемодане, который клали плашмя на табурет. Опережая мой вопрос, собеседник ответил, что после года службы на Первом Белорусском фронте даже такая жизнь уже казалась раем…
И вот теперь спрашивается: как можно выходить из себя, встав в пробке на Воровского? Мы же все читали книжки и смотрели хорошее кино про войну. Сравнение цинично, но на мысли наводит...
Если достигну почтенных лет, то уже на меня молодежь укажет со словами: «Вот кто застал живых ветеранов Великой Отечественной!» Пока не думал, что буду отвечать в таких случаях. По крайней мере, постараюсь быть не слишком пафосным.
13.02.2015
