— Я не пытаюсь пугать или радовать — что вижу, то пою... — Захар Прилепин, писатель в эксклюзивном интервью журналу «Бизнес Класс»
Сначала тещу, потом собаку
— «Верую, что скоро все побегут из городов в чистое поле», — говорил Василий Шукшин. Прав был: с каждым годом деревни и села в радиусе 150-200 км от крупных городов с еще неостывшей промышленностью и богатым бизнесом начинают потихоньку заселяться. Сначала вывозят туда тещу, потом собаку, жену, детей. А затем и сами начинают наезжать вместе со своими снегоходами и снегоступами.
Деревню, о которой печалились писатели Распутин и Белов, странным и неорганичным образом реанимируют, пусть не уклад и язык, но хотя бы местность. Это лучше, чем обитать в каменном мешке и ни с чем не ассоциировать свою страну.
Мое убежище — деревня под Нижним — пространство со снегами, снегирями, ласточками, без телевизора, без сотовой связи и Интернета. Все свои тексты там пишу. Представление, что сегодня век информации — в крайней степени ложное. Мне совершенно не нужна гонка за новостями, все самое важное в моей голове происходит в тишине и пустоте.
Опасно для психики
Я и детей с собой туда забираю. Потому что вся эта пресловутая социализация, которая якобы так необходима подрастающему поколению, — тоже вещь сомнительная.
Когда прихожу в школу на родительское собрание, вижу, что окружающее большинство не семи пядей во лбу
Сам рос в деревне Ильинка Рязанской области, у нас в первом классе было всего 4 ученика: 2 мальчика, 2 девочки. Тихая жизнь. Никаких дворовых посиделок с кучей одноклассников.
Сейчас, когда прихожу в школу на родительское собрание, вижу, что окружающее большинство не семи пядей во лбу. С чего я должен решить, что общение с их чадами так уж важно для моих детей? Гораздо больше они получат, находясь рядом со мной, с моей женой, с нашей собакой.
А социализация никуда не денется: из пасторальной райской жизни в деревне они периодически выбрасываются обратно в город и хлебают ее полной ложкой. Но постоянно находиться в этом обществе опасно для психики.
Сползаем в мрачную лужу
Некоторые тут же начинают рассуждать, что детей нельзя ограничивать, что важна свобода выбора... У тех, кто так говорит, не все в порядке с головой. Какой выбор может быть предоставлен ребенку: учить уроки или смотреть телевизор, пойти на секцию или ковыряться в носу? О чем речь?
Даже взрослые куда с большим желанием и страстью стремятся к упрощению и деградации — судите по нашей политической и культурной ситуации. Еще вчера читающая и влюбленная в свой кинематограф страна сегодня вручает заслуженного артиста Стасу Михайлову и слушает радио шансон… Какой к чертям выбор?
Людям надо давать минимальную альтернативу между хорошим и очень хорошим, иначе они немедленно сползают в мрачную лужу и там пускают пузыри всеми частями тела.
Мы можем начать день с Дюка Эллингтона, продолжить в машине русским рэпом, а завершить в бане — Мусоргским
Вспомните «Человека с бульвара Капуцинов» — все внушаемы. Сначала приезжает мистер Фёст, привозит хорошие фильмы — зрители начинают улучшаться. Появляется мистер Сэконд с чудовищным кино — и те же герои впадают в тотальное скотство с не меньшим удовольствием.
Нынешняя власть и медиа изначально хотели воспитать нового гражданина России, мыслящего, ресфлексирующего, выдохнувшего из себя раба, вместо этого получили бескультурного урода, который не думает, не читает и смотрит одну мерзость.
С началом перестройки журнал «Новый мир» хотели поднять с 500 тысяч до 10 миллионов экземпляров. Но уже через 5 лет он упал до 15 тысяч, зато газета «Жизнь» стала продаваться 20 миллионным тиражом.
Эрнст начинал с чудесной программы «Мотодор» о кино и литературе, а сегодня он возглавляет Первый канал и делает людей теми, кто они есть. Вот вам и вся история с «нормальным человеческим выбором»...
«Скучно» не произносится
Своим детям морали не читаю. Этому учить бесполезно. Но слово «скучно» в нашей семье не произносится никогда. Они не знают, что такое залипнуть на диване, пролежать 6 часов у телевизора и встать с опухшей головой и чумным взглядом. Гулять или не гулять, читать или не читать — вопросов не возникает, круг жизненного поведения предопределен. Можете называть это спартанским воспитанием.
Нечем заняться? Игры, конструкторы, книги, музыка. В конце концов, их четверо — они есть друг у друга!
У нас огромная библиотека во всех комнатах. В детской своя – около 600 книг. Укладываем ребят спать в 7-8 вечера, но перед тем предлагаем им свободное время на чтение. Никто не отказывается — лишь бы не ложиться в кровать. Так и вырабатывается любовь к книгам с детства.
Аудионосители тоже везде. Пока что дети не выбирают, слушают предпочтения родителей. Мы можем начать день с Дюка Эллингтона, продолжить в машине русским рэпом, а завершить в бане – Мусоргским.
За что платят больше?
Однажды старший сын наслушался песен и сам написал два текста — получил пятерку по литературе. Сел писать третий и спрашивает меня: «За что больше платят, за стихи или прозу?» Молодец!
В этом мое отношение к модели поведения мужчины в семье. Надо любой свой труд расценивать, как ремесло, будь ты писатель, актер или создатель бизнес-замков. Приоритеты всегда выстроены так: сначала должен обеспечить своих близких, сделать довольными всех вокруг себя, а потом уже занимайся самореализацией.
Поэтому чем больше я работаю, тем чаще думаю о детях и жене. Никакой меркантильности в этом подходе нет – на самом деле, у нашей семьи долгов больше, чем заработка.
Можно рукопись продать
Я убежден, прежде чем писать, надо прожить: приходить в искусство с набором своих собственных впечатлений, а не с тем, чего ты начитался где-то. Следовать жизни во всей ее отвратительности и красоте.
Литература — не самый стыдный способ покупать своим детям мандарины
И это не самый стыдный способ покупать своим детям мандарины. Кто сказал, что искусство нельзя сделать бизнесом? Еще у Пушкина найдете «можно рукопись продать». Толстой открыто торговался с издателями, кто заплатит больше...
Если люди потребляют книги, фильмы, получают от этого удовольствие, почему авторы, при этом, должны сидеть бессеребренниками? Не говорю о таланте — им торговать нельзя: окружающие быстро заметят, что заигрался и уже не отвечаешь за базар.
Доносы строчили бы тоннами
Литература все же не ворочает миллионами, поэтому пути всем открыты. Это не политика, не большой бизнес — тут нет голов, по которым можно пройтись. В России 150 миллионов человек, из которых 100 миллионов могут читать, 10 миллионов покупают книги — это очень много, хватит на огромную толпу писателей. Поэтому нам нечего делить. Если, к примеру, Быков, Иванов, Улицкая напишут еще больше книг, это никак не повлияет на покупательский спрос моих экземпляров. Конкуренции здесь не вижу, а вот зависть чувствую непрестанно. Многие живут с ощущением, как в «Бриллиантовой руке» — «на твоем месте должен был быть я». Им кажется, если б не было Пелевина или Рубиной, признание сразу пришло бы к ним. Это не так, все на своих местах.
В шоу-бизе гораздо сложнее: вот там и зверство, и подлость. Уверен, была бы сегодня возможность писать доносы, строчили бы тоннами. Кто-то пописывает, но занятие стало бессмысленным. Сейчас нет такого выхлопа, как при сталинизме: никого не отправят на Колыму, как антисоветчика или троцкиста. Но если можно было бы засадить в тюрьму, желающие это сделать нашлись бы. Я иногда слышу их дыхание у виска...
Быть в ТОПе — фигня
Серьезная литература все-таки с думающим человеком имеет отношение, а его так просто не обманешь. Лидерство в продажах не подстроишь.
Судя по фамилиям, чьи книги больше всего востребованы в Кирове, могу сказать — отличный вкус. Я просто удивлен и обрадован. Безусловный патриарх — Гранин, замечательный роман Марины Степновой. От Акунина никуда не деться — да и не самый худший это вариант. А то, что мои книги упали в продажах, легко объяснимо. Уже 2 года у меня не выходило художественных произведений, перестал посещать телевизионные программы. В прошлом году всплеск был еще связан с письмом Сталину, которое опубликовал в своем блоге. Текст взбудоражил тогда все медиа-сообщество — была сотня откликов.
Но успех не может быть постоянным, он идет волнами. И мне не 16 лет, чтобы переживать о месте в ТОПе. Это фигня! Через год вновь возьму вершину с любой книгой. Можете отнести мои слова в банк.
Пристрастия Прилепина:
Проза
• Гайто Газданов «Вечер у Клэр», «Призрак Александра Вольфа»
• Ромен Гари «Обещание на рассвете»
• Томас Манн «Иосиф и его братья»
• Генри
Миллер «Сексус»
• Анатолий Мариенгоф «Циники»
• Владимир Набоков «Ада или
Радости страсти»
• Леонид Леонов «Пирамида», «Вор», «Дорога на Океан», «Evgenia Ivanovna»
• Эдуард Лимонов «Это я, Эдичка», «Дневник неудачника»
• Александр Проханов «Дворец», «Третий тост»
• Михаил Тарковский «Замороженное время»
Поэзия
• Сесар Вальехо
• Дмитрий Быков
• Павел Васильев
• Тимур Зульфикаров
• Сергей Есенин
• Эдуард Лимонов
• Борис Рыжий
Лидеры продаж в Кирове
1. Борис Акунин
2. Даниил Гранин «Мой лейтенант»
3. Александр
Чудаков «Ложится мгла...»
4. Архимандрит Тихон «Несвятые святые»
5.
Марина Степнова «Женщины Лазаря»
